Неточные совпадения
И сколько бы ни внушали княгине, что
в наше время молодые люди сами должны устраивать свою
судьбу, он не могла
верить этому, как не могла бы
верить тому, что
в какое бы то ни было время для пятилетних детей самыми лучшими игрушками должны быть заряженные пистолеты.
Скорее
в обморок, теперь оно
в порядке,
Важнее давишной причина есть тому,
Вот наконец решение загадке!
Вот я пожертвован кому!
Не знаю, как
в себе я бешенство умерил!
Глядел, и видел, и не
верил!
А милый, для кого забыт
И прежний друг, и женский страх и стыд, —
За двери прячется, боится быть
в ответе.
Ах! как игру
судьбы постичь?
Людей с душой гонительница, бич! —
Молчалины блаженствуют на свете!
Ольга не знала этой логики покорности слепой
судьбе и не понимала женских страстишек и увлечений. Признав раз
в избранном человеке достоинство и права на себя, она
верила в него и потому любила, а переставала
верить — переставала и любить, как случилось с Обломовым.
Однажды
в сумерки опять он застал ее у часовни молящеюся. Она была покойна, смотрела светло, с тихой уверенностью на лице, с какою-то покорностью
судьбе, как будто примирилась с тем, что выстрелов давно не слыхать, что с обрыва ходить более не нужно. Так и он толковал это спокойствие, и тут же тотчас готов был опять
верить своей мечте о ее любви к себе.
— Именем той
судьбы,
в которую
верю, я искала счастья!
«Хоть бы красоты ее пожалел… пожалела… пожалело… кто? зачем? за что?» — думал он и невольно поддавался мистическому влечению
верить каким-то таинственным, подготовляемым
в человеческой
судьбе минутам, сближениям, встречам, наводящим человека на роковую идею, на мучительное чувство, на преступное желание, нужное зачем-то, для цели, неведомой до поры до времени самому человеку, от которого только непреклонно требуется борьба.
— Твоя
судьба — вон там: я видел, где ты вчера искала ее, Вера. Ты
веришь в провидение, другой
судьбы нет…
Она еще боялась
верить слезам, стоявшим
в глазах Тушина, его этим простым словам, которые возвращали ей всю будущность, спасали погибшую
судьбу Веры.
Но я
верил и надеялся, что
в решении таинственных
судеб человечества Великой России предстоит активная и творческая роль.
И очень наивна та философия истории, которая
верит, что можно предотвратить движение по этому пути мировой империалистической борьбы, которая хочет видеть
в нем не трагическую
судьбу всего человечества, а лишь злую волю тех или иных классов, тех или иных правительств.
— Знаю, знаю, что вы
в горячке, все знаю, вы и не можете быть
в другом состоянии духа, и что бы вы ни сказали, я все знаю наперед. Я давно взяла вашу
судьбу в соображение, Дмитрий Федорович, я слежу за нею и изучаю ее… О,
поверьте, что я опытный душевный доктор, Дмитрий Федорович.
Все ожидали облегчения
в судьбе осужденных, — коронация была на дворе. Даже мой отец, несмотря на свою осторожность и на свой скептицизм, говорил, что смертный приговор не будет приведен
в действие, что все это делается для того, чтоб поразить умы. Но он, как и все другие, плохо знал юного монарха. Николай уехал из Петербурга и, не въезжая
в Москву, остановился
в Петровском дворце… Жители Москвы едва
верили своим глазам, читая
в «Московских ведомостях» страшную новость 14 июля.
Когда б не доблестная кровь
Текла
в вас — я б молчал.
Но если рветесь вы вперед,
Не
веря ничему,
Быть может, гордость вас спасет…
Достались вы ему
С богатством, с именем, с умом,
С доверчивой душой,
А он, не думая о том,
Что станется с женой,
Увлекся призраком пустым
И — вот его
судьба!..
И что ж?.. бежите вы за ним,
Как жалкая раба!
— Ты всё еще сомневаешься и не
веришь мне; не беспокойся, не будет ни слез, ни просьб, как прежде, с моей стороны по крайней мере. Всё мое желание
в том, чтобы ты был счастлив, и ты это знаешь; я
судьбе покорилась, но мое сердце будет всегда с тобой, останемся ли мы вместе, или разойдемся. Разумеется, я отвечаю только за себя; ты не можешь того же требовать от сестры…
Он молился, роптал на
судьбу, бранил себя, бранил политику, свою систему, бранил все, чем хвастался и кичился, все, что ставил некогда сыну
в образец; твердил, что ни во что не
верит, и молился снова; не выносил ни одного мгновенья одиночества и требовал от своих домашних, чтобы они постоянно, днем и ночью, сидели возле его кресел и занимали его рассказами, которые он то и дело прерывал восклицаниями: «Вы все врете — экая чепуха!»
Что ж делать, добрый друг, настала тяжелая година — под этим впечатлением не болтается, будем ждать, что будет! Как-то мудрено представить себе хорошее. Между тем одно ясно, что
в судьбах человечества совершается важный процесс. — Все так перепуталось, что ровно ничего не поймешь, — наш слабый разум теряется
в догадках, но я
верю, что из всех этих страданий должно быть что-нибудь новое. Сонные пробудятся, и звезда просветит. Иначе не могу себя успокоить.
— Тут
в одном — все стиснуто… вся жизнь, пойми! — угрюмо заметил Рыбин. — Я десять раз слыхал его
судьбу, а все-таки, иной раз, усомнишься. Бывают добрые часы, когда не хочешь
верить в гадость человека,
в безумство его… когда всех жалко, и богатого, как бедного… и богатый тоже заблудился! Один слеп от голода, другой — от золота. Эх, люди, думаешь, эх, братья! Встряхнись, подумай честно, подумай, не щадя себя, подумай!
«
Судьба и
судьба!» — отвечала она обыкновенно себе, — та
судьба,
в борьбу с которой
верил древний человек и небессознательно завязывал на этом мотиве свои драмы.
— Домой, — отвечал Калинович. — Я нынче начинаю
верить в предчувствие, и вот, как хочешь объясни, — продолжал он, беря себя за голову, — но только меня как будто бы
в клещи ущемил какой-то непонятный страх, так что я ясно чувствую… почти вижу, что
в эти именно минуты там, где-то на небе, по таинственной воле
судеб, совершается перелом моей жизни: к худому он или к хорошему — не знаю, но только страшный перелом… страшный.
— Да как завел меня туда господь, — продолжал он, — эх, благодать небесная, думаю! По сиротству моему произошло это дело, так как
в нашей
судьбе совсем нельзя без вспомоществования. И вот,
верьте богу, сударь, себе
в убыток, наказал господь за грехи: за махальницу, да за хлопотницу, да за дьяконов чересседельник всего только двенадцать рублев приобрел. Николая Угодника подбородник, чистый серебряный, задаром пошел: симилёровый, говорят.
— Ну, прощай, Лиза (
в голосе Варвары Петровны послышались почти слезы), —
верь, что не перестану любить тебя, что бы ни сулила тебе
судьба отныне… Бог с тобою. Я всегда благословляла святую десницу его…
В то, что Шатов донесет, наши все
поверили; но
в то, что Петр Степанович играет ими как пешками, — тоже
верили. А затем все знали, что завтра все-таки явятся
в комплекте на место, и
судьба Шатова решена. Чувствовали, что вдруг как мухи попали
в паутину к огромному пауку; злились, но тряслись от страху.
И
в судьбу твёрдо
верит: такая — говорит мне — твоя
судьба, Яким!
— Именно, именно! — подхватил с жаром дядя. — Нельзя не уважать! Ведь вот, например, Коровкин, ведь ты уж, наверно, смеешься над ним, — прибавил он, с робостью заглядывая мне
в лицо, — и все мы давеча смеялись над ним. А ведь это, может быть, непростительно… ведь это, может быть, превосходнейший, добрейший человек, но
судьба… испытал несчастья… Ты не
веришь, а это, может быть, истинно так.
— Знаете ли вы, — сказал он, — о Вильямсе Гобсе и его странной
судьбе? Сто лет назад был здесь пустой, как луна, берег, и Вильямс Гобс,
в силу предания которому
верит, кто хочет
верить, плыл на корабле «Бегущая по волнам» из Европы
в Бомбей. Какие у него были дела с Бомбеем, есть указания
в городском архиве.
— Олеся, опять ты про свою
судьбу? — воскликнул я нетерпеливо. — Не хочу я
в нее
верить… и не буду никогда
верить!..
Но я продолжал настаивать. Я не мог разобрать: был ли ее отказ и темные намеки на
судьбу наигранным приемом гадалки, или она действительно сама
верила в то, о чем говорила, но мне стало как-то не по себе, почти жутко.
В один из тех сумрачных, ненастных дней, когда душа тоскует без печали и когда Дуня и тетушка Анна, подавленные горестию, переставали уже
верить в возможность земных радостей,
судьба нежданно-негаданно послала им утешение.
Вышневская. Я и не хочу оправдываться — мне не
в чем оправдываться. За минутное увлечение я перенесла много горя, много унижения, но,
поверьте, без ропота на
судьбу и без проклятий, как вы. Я хочу вам сказать только, что если я виновата, то перед собой одной, а не перед вами. Вы не должны меня упрекать. Если б вы имели сердце, вы бы чувствовали, что вы меня погубили.
Я говорил тебе, Ольга: не люби его!.. ты не послушалась, ты, как обыкновенная женщина, прельстилась на золото, красоту и пышные обещания… ты мне не
поверила: он обещал тебе счастие — мечту — а я обещал: месть и верную месть: ты выбрала первое; ты смела помыслить, что люди могут противиться
судьбе; будто бы я уж так давно отвергнут богом, что он захочет мне отказать
в первом, последнем, единственном удовольствии!..
В прошедшем столетии все ему
верили безусловно;
в нынешнем возникли уже глубокомысленные сомнения
в том, чтобы Симеон и Димитрий могли действительно угадывать по звездам
судьбу человека.
Он был мудрый Полководец; знал своих неприятелей и систему войны образовал по их свойству; мало
верил слепому случаю и подчинял его вероятностям рассудка; казался отважным, но был только проницателен; соединял решительность с тихим и ясным действием ума; не знал ни страха, ни запальчивости; берег себя
в сражениях единственно для победы; обожал славу, но мог бы снести и поражение, чтобы
в самом несчастии доказать свое искусство и величие; обязанный Гением Натуре, прибавил к ее дарам и силу Науки; чувствовал свою цену, но хвалил только других; отдавал справедливость подчиненным, но огорчился бы во глубине сердца, если бы кто-нибудь из них мог сравниться с ним талантами:
судьба избавила его от сего неудовольствия.
Сама
судьба из простой рабочей обстановки, где, если
верить воспоминаниям, ей было так удобно и по себе, бросила ее
в эти громадные комнаты, где она никак не может придумать, что с собой делать, и не может понять, для чего пред ней мелькает так много людей; то, что происходило теперь, казалось ей ничтожным, ненужным, так как ни на одну минуту не давало ей счастья и не могло дать.
Изменчива
судьба.
Мы на лету ее всечасно ласку
Ловить должны. Усердье к нам людей
С ней заодно. Сегодня прежним блеском
Мой светит скиптр.
В Бориса счастье снова
Поверили. Сегодня уклониться
От царской воли никому не может
И
в мысль войти. Но знаем ли мы, что
Нас завтра ждет? Я на обеде царском
От всех бояр хочу тебе присяги
Потребовать.
Не
поверил он сначала. «Иди, проспись. Вино
в тебе вчерашнее бродит!» Подумал я было одну секунду: «Может быть, это сама
судьба благоприятствует? Уйти разве?» Но почему-то не смог уйти. Отвел он меня.
Она может быть вредною, если читатели
поверят ей и примут бред Юнга-Штиллинга за истину, за прозрение
в таинство
судеб божиих».
О! да, я знаю, ты всегда умела
Открыто правду говорить,
Собою жертвовать и искренно любить.
Ты чувствовать умела одолженья,
Не замечать, не помнить зла.
Как ангел примиритель ты жила
В семействе нашем… Но!.. ужасные мученья
Столпились к сердцу моему.
И я теперь не
верю ничему.
Клянись… но, может быть, моленье
Отвергнешь ты мое,
И что мудреного! Кому моей
судьбоюЗаняться!.. я суров! я холоден душою…
Один лишь раз, один пожертвуй ты собою
Не для меня — нет — для нее…
Я уже сказал это прежде. Не следует слепо
верить в будущее; каждый зародыш имеет право на развитие, но не каждый развивается. Будущее России зависит не от нее одной. Оно связано с будущим Европы. Кто может предсказать
судьбу славянского мира
в случае, если реакция и абсолютизм окончательно победят революцию
в Европе?
Предположим также, что мой противник, совершенно правый, так привык к несправедливостям
судьбы, что с трудом уже
верит в возможность дождаться решения нашей тяжбы: она тянулась уже несколько десятков лет; много раз спрашивал он
в суде, когда будет доклад, и много раз ему отвечали «завтра или послезавтра», и каждый раз проходили месяцы и месяцы, годы и годы, и дело все не решалось.
Граф Любин. Нет, Я вас уверяю. (Помолчав.)
Поверьте, я всегда принимал живейшее участие
в вашей
судьбе и очень рад видеть вас теперь… (ищет слова)
в положении упроченном…
Расставшись с Порфирием, Раскольников спешит к Свидригайлову. «Чего он мог надеяться от этого человека, он и сам не знал. Но
в этом человеке таилась какая-то власть над ним… Странное дело, никто бы, может быть, не
поверил этому, но о своей теперешней, немедленной
судьбе он как-то слабо, рассеянно заботился. Его мучило что-то другое, гораздо более важное, чрезвычайное, — о нем же самом и ни о ком другом, но что-то другое, что-то главное…»
Труппы определенной Я еще не имею (не хочешь ли и ты вступить
в нее?), но
верю, что
Судьба или Случай, которому Я отныне подчинен, как и все ваше земное, оценит мои бескорыстные намерения и пошлет навстречу достойных партнеров… старая Европа так богата талантами!
После спектакля она ехала домой не одна. С ней ехал пьяный, хохочущий от счастья, раскисший он! Как она счастлива! Боже мой! Она ехала, чувствовала его объятия и не
верила своему счастию. Ей казалось, что лжет
судьба! Но как бы там ни было, а целую неделю публика читала
в афише, что дирижер и его она больны…Он не выходил от нее целую неделю, и эта неделя показалась обоим минутой. Девочка отпустила его от себя только тогда, когда уж неловко было скрываться от людей и ничего не делать.
А сам Николай Евграфыч глядит на этой фотографии таким простаком, добрым малым, человеком-рубахой; добродушная семинарская улыбка расплылась по его лицу, и он наивно
верит, что эта компания хищников,
в которую случайно втолкнула его
судьба, даст ему и поэзию, и счастье, и всё то, о чем мечтал, когда еще студентом пел песню: «Не любить — погубить значит жизнь молодую»…
Переворот этот был так велик, что народ, живший иррациональными верованиями и покорный иррациональной
судьбе, вдруг почти помешался на рационализации всей жизни,
поверил в возможность рационализации без всякого иррационального остатка,
поверил в машину вместо Бога.
Для
судьбы России и русского народа поразительно, что до революции Россией правил человек, который не
верил в человека и имел нигилистическое отношение к миру, и после революции правил человек, который тоже не
верил в человека и имел нигилистическое отношение к миру.
Я
верю в то, что если вам не везет
в карты с самого начала, то вы будете проигрывать до конца; когда
судьбе нужно стереть с лица земли вас и вашу семью, то всё время она остается неумолимо последовательной и первое несчастье обыкновенно бывает только началом длинной цепи…
Одному лицу, которое с любопытством наблюдало духовную практику Мифимки, казалось, будто он не только благословляет дам и их дочерей, которым «бог долго
судьбы не дает», но что он будто бы тоже исповедовал их у стогов и
в бортищах; но сам Мифим энергически опровергал это, и я
верю его отрицательству.
Буржуазность
верит в мир видимых вещей, лишь с ними связывает свою
судьбу, лишь его устраивает и укрепляет.
Буржуазность не
верит в мир невидимых вещей и не принимает риска, которым сопровождается связывание своей
судьбы с этим миром.